ТРОН ЛЮЦИФЕРА

Осенью восьмидесятого, ближе к ноябрю, когда стало ясно, что "Солидарности" крышка, Володарский привел в кабак клиента, где была организована встреча с целителем, которого время от времени привозили из Приазовья.

Оркестровку с подаренной нами переснятой и увеличенной афишей времен оккупации (все мечтали жить и работать в это время) "Любимец публики - Петр Лещенко!" худрук состава превратил в консультацию, само заведение давно вместо остопиздевшего слова на вывеске, стали называть "поликлиникой" - в какой-то степени сработало вредительство Ящерицы, всучившего (через зомбированного худрука) белую техническую ткань для пошивки сценических костюмов, в которых все смотрелись как санитары, возбужденные и красномордые...

В общем Володарский привел человека, человек сделал стол, а после завершения программы, когда из закуски остался только черный хлеб с солью, все переместились в оркестровку для консультации.

Клиент признался, что его превратили в собаку, что нормальные "телки" его не привлекают, и он боится за свою репутацию как среди местного начальства, так и среди местных блатных.

Волшебника не удивили откровения советского оборотня.  Спросив зачем-то, нет ли у того карточных долгов, целитель отвел гостя к уже закрытому буфету, где, уперев локоть в жестяной прилавок, без запинки, как звонящий по межгороду, продиктовал ему диагноз и план спасения, и лишь на пороге оркестровки, мы смогли расслышать последнюю фразу их разговора: и тогда, братушка, ты сможешь четко сказать своему дэмону: слышь, ты, гуляй в будку!.."

Любимец публики Петр Лещенко загадочно улыбался размытыми фотоувеличением чертами лица.

Остальное мы узнали уже после октябрьских, успев, как обычно, наломать дров в эти осенние, неуютные, пьяные дни - от самого руководителя ансамбля.

Володарский пропал, его послали в командировку по запорожсталевским делам. Дважды приходили картежники, не заказав ни одной парнусовой вещи за оба вечера.

Целителем заинтересовались органы (все из-за этой ебаной Польши!) и он тоже ушел в подполье.

Но это не главное. Главное то, что должен был проделать тот больной (я знал его фамилию, но боялся произносить, и, честно говоря, правильно делал) из горкома комсомола, в рот его поцеловать.

Тридцатого числа в полночь на кладбище ему предстояло шестьсот шестьдесят шесть раз пролаять "гав! гав"" задом наперед.

Что он и сделал, договорившись с ребятами из похоронки. Кладбище было языческое, без крестов.

В общем, он, забыв на время, что повсюду прослушки, пришел и пролаял, как обещал: ваг -  ваг! ваг - ваг! - проталкивая порчу в обратном направлении.

Собакой быть перестал, зато превратился в лягушку.

А выяснить, как избавиться от новой беды, только уже за другие бабки, покамест не у кого.

*

Ain't got no home-Clarence FROGMAN Henry 1956