ПРОКЛЯТЬЕ ПРОХОРА ГРОМОВА

Любопытна эволюция ориентации детей работников торговли.

Если дети советских завмагов моей молодости, следуя традициям буржуазного купечества, норовили, благодаря блату и финансовым возможностям, причем, совершенно искренне, получить солидное образование в области максимально отдаленной от темы “купи-продай”, то за последнее время стала заметна несколько иная тенденция.

По крайней мере в двух наиболее солидных из знакомых мне кланов, юноша в одном, и девушка в другом случае, предпочли медицинскую карьеру, жертвуя сиюминутной прибылью ради благородной репутации. Но это было в конце семидесятых.

Сейчас же, особенно в сфере спекуляции музыкальными носителями, наблюдается пошлый симбиоз инфанта-полустарика со стариком-инфантилом, чешущих языками обо всех жанрах, как два однокашника за кружкой пива брежневских времен.

На что это похоже со стороны? - со стороны это выглядит так же, как если бы сын директора гастронома в зрелом возрасте смаковал пережеванные отцовскими челюстями сыры и колбасы, находя в них остаток былого вкуса и отголоски, я бы сказал, почти психоделического цимеса и понта.

Вот он, детинушка, сидит, смакуя свое детское питание, сопровождая дегустацию репликами типа “кайфово”, “фривово”, “грувово” и “прифанковано” - с полным ртом папье-маше колбасного цвета.

Что, конечно же, выглядело бы гривуазно - в духе трактовок взрослой классики тем же Пазолини или Феррери, чтобы вам было понятно, как оно могло бы выглядеть.

Но еще больше это напоминает ролевую игру “волчицы” с “волчонком”, отрыгивающей “винтажную” конскую падаль во многоопытный ротик своему “малышу”.

Опять же в двусмысленной позе.

В незавершенной прозе конца восьмидесятых у меня, помнится, фигурирует персонаж, которому не терпится поделиться своим впечатлением от раритетной записи Игги Попа Metalic KO, но делает он это от раза к разу так витиевато, что и понимать его с каждой попыткой становится всё труднее, а Игги Поп тем временем входит в моду, переставая быть элитарным и дефицитным именем.

И вот наконец, на заснеженном крыльце дома культуры мой эстет встречает мужичка, который слово в слово, вплоть до перевода наиболее пикантных мест в текстах песен, выдает ему в лицо заготовленную им тираду, перечеркнув главный козырь его снобизма всей его жизни.

В момент написания этой вещи кто-то увидел в ней аллегорию холодной однополой любви, но я, заметив перебор по части пижонства, решил вместо нее доделать совсем юношеского “Подстерегателя”, которого таки увековечил “Митин журнал”.

Говоря о символах и аллегориях - симбиоз кормящего папы смахивает на кавер-версию “Замыкая круг”, только в данном случае это крышка унитаза, чьи края, сомкнув промежуток, превращают её в пояс сыновней верности.

*