Водонагреватель дорогой и новый, вода из крана льется слабо, зато горячая и чистая, кафелю без году неделя. Один только утиральник словно из бунинской деревни - пришлось отшатнуться. Отряхивая руки на ходу, я вышел в коридор. Возвращаться в салон сразу не хотелось, там какой-то шумный гость со следами порезов на руках то и дело порывался ставить что-то из видоплясовых, водки было много, но вся почему-то дешевая и теплая, Альбина в очередной раз собрала неподходящих друг другу людей, пахло самосудом... и тут я заметил, что за мной наблюдают из комнаты, в которой по идее никого не должно быть.
Седой и бритый человек с прической под Проханова или Карела Готта смотрел без улыбки, но снисходительно, как буфетчик, у которого есть нечто такое, чего нет ни на столах, ни в меню.
Я с первого взгляда определил, кого он мне напоминает - вылитый Джим Томпсон в цветной версии Farewell, My Lovely, пожилой джентльмен с потухшим взглядом визионера, исчерпавшего арсенал своих видений, полуимпотент в художественном смысле, что в прочем не мешает ему наслаждаться собственными пороками через подставных лиц, полуглухонемой рассказчик, утративший власть над некогда неутомимым языком, в общем - полый сфинкс, пустая обложка роскошного диска, о содержании которого можно узнать только через корявый перевод аннотации на ее обратной стороне.
Словно прочитав мои мысли, он приoткрыл дверь пошире и едва заметно кивнул, типа "don't just stand there, come into my laboratory".
Я сделал так, как он сказал.
Телепатема прозвучала в моей голове с акцентом Бэлы Лугоши, но едва мы очутились в его кабинете, я обнаружил, что и по-русски он изъясняется весьма своебобразно:
Вискалик пликавзал догго двыть, ллеккоммендую бдленди... Фто педдефят - пятфот.
Я начал было попятиться как от той вонючей тряпки над раковиной.
Твифта, - тут же смилостивился он, и серьезно добавил, - Альбина вам такого не нальет.
Я расплатился и одним махом проглотил свою порцию.
Беви конфетку, - ткнул пальцем в вазочку хозяин домашнего спикизи, чье предназначение было мне пока не понятно, переходя на ты.
Я извлек две сотни: еще сто.
Он беспрекословно наполнил стакан ровно наполовину.
Кое-как переморгав вторую дозу, я увидел протянутую руку и машинально ее пожал.
Шаня, - представился он, и, обождав, пока уляжется во мне алкоголь, повторил еще раз:
Профто Шаня.
Впервые за вечер я улыбнулся вместо него.
*