Какой щекотливый период возник в советском кинематографе, когда стареющие мажоры, понимая, что "заводные апельсины" с музыкой шнитке им вряд ли разрешат, прикрываясь пафосом типа "никто не забыт", понеслись варганить свои версии "ночного портье", только с героями-подпольщиками, предателями, с моралью, короче - во бору со стонами.
Цинично компенсируя недостаток секса сценами казней и пыток.
*