В еврейской хижине лампада в одном углу бледна горит...
Хозяин дома, молодящийся толстяк, дорвался до старых рокенроллов, которыми его беспощадно снабжает точно такой же карабас-барабас, и пытается отслушивать материал на приличной громкости.
Поджав ноги, не то на сносях, не то с большим флюсом, в углу сидит молодуха. При очередном "бугешнике" или "рокешнике" взгляд её вспыхивает неприязненно.
Старик это чувствует и, оправдывая громкую музыку тем, что плохо слышит, сам смущается и злится еще больше.
На тумбочке под торшером с прошлых выходных лежит номер "Махаона" с фрагментом Пелевина, который супруг обещал прочитать. Он много чего обещал, даже уговорил сводить себя в церковь.
Молодухе вспоминается её первая любовь, открывшая ей Сильвиана и Резидентов, художественная мастерская размером с балетную сцену, и,теперь уже далекая, семилетней давности, поездка в Питер, где её лично знакомили с Дюшей, которого старый муж, грозный муж тупо, чтобы ей досадить,путает с московским гитаристом Дюжиковым.
*