ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЛЕТА
Сумерки без смысла и конца
Шелестят листвою за окном.
В сумерках не разглядеть лица
Посланных другими за вином.
Гастроном теперь в краю ином…
Шелестят листвою за окном.
В сумерках не разглядеть лица
Посланных другими за вином.
Гастроном теперь в краю ином…
Сроки ожиданья тяжелы.
Наказанье сердцу и уму.
Пустотой уставлены столы,
не пойти ль проверить самому?
Чую близость моря, как в Крыму…
Пустотой уставлены столы,
не пойти ль проверить самому?
Чую близость моря, как в Крыму…
Вылезает, будто из-под плит
Незнакомый поколенью люд.
Тишина на улицах стоит,
Словно отгремел не тот салют.
Рак не свищет, куры не клюют…
Незнакомый поколенью люд.
Тишина на улицах стоит,
Словно отгремел не тот салют.
Рак не свищет, куры не клюют…
Собирали в школу перваков,
Не жалели в Ялте отпускных,
Блеск противосолнечных очков
Заглушал зиянье сфер иных.
В сумерках – ни солнца, ни луны…
Не жалели в Ялте отпускных,
Блеск противосолнечных очков
Заглушал зиянье сфер иных.
В сумерках – ни солнца, ни луны…
Мимо поликлиники, тюрьмы,
По остаткам липовых аллей.
«Где же те, кого послали мы?»
Шепчут балахоны патрулей.
Но – молчат верхушки тополей…
По остаткам липовых аллей.
«Где же те, кого послали мы?»
Шепчут балахоны патрулей.
Но – молчат верхушки тополей…
Миновав запущенный стадион,
Где пасли коров после войны,
На родной кладбищенский район
Тихо возвращаются они.
В омутах вечерней тишины
Молча растворяются они…
Не пугает внуков толстокожих
Иллюзион таинственных прохожих.
Где пасли коров после войны,
На родной кладбищенский район
Тихо возвращаются они.
В омутах вечерней тишины
Молча растворяются они…
Не пугает внуков толстокожих
Иллюзион таинственных прохожих.