Сергей Уханов пишет в рассказах то, о чем помалкивали люди хорошо известного нам поколения, и стихи, до которых они - потомственные лицемеры так и не доросли. Теперь они "фоткают" зачатых в "безлюбой любви" детей на фоне обреченных зубров и страусов, делая вид, будто не понимают, какой ценой получили это позорное право "фоткаться" от мировой закулисы. Черных носорогов нет - дети есть.
Никогда еще "sex mutterings" со времен Джона Рэчи не звучали с такой метафизической полнотой заклинания, как звучат они на извилистых, но безупречно логичных виражах ухановской поэзии и прозы. Оценить по достоинству то, что делает этот уникальный художник можно разве что в предсмертной истоме утреннего бегуна, поспевшего на свидание с инфарктом. "Набегавшись, щекой к земле прильнуть..."
Он умеет увлечь описанием людей вымышленных, как-будто речь идет о людях натуральных - за углом, в соседней кабине, на нижней полке плацкарта. "Хорошая книга хорошего человека", как сказал кто-то из эмигрантов о мемуарах Андрея Седых.
Никогда еще "sex mutterings" со времен Джона Рэчи не звучали с такой метафизической полнотой заклинания, как звучат они на извилистых, но безупречно логичных виражах ухановской поэзии и прозы. Оценить по достоинству то, что делает этот уникальный художник можно разве что в предсмертной истоме утреннего бегуна, поспевшего на свидание с инфарктом. "Набегавшись, щекой к земле прильнуть..."
Он умеет увлечь описанием людей вымышленных, как-будто речь идет о людях натуральных - за углом, в соседней кабине, на нижней полке плацкарта. "Хорошая книга хорошего человека", как сказал кто-то из эмигрантов о мемуарах Андрея Седых.