Пока маразматические мозги
придумывают плоский "пирожок",
как-будто ломщик на морозе у "Березки",
танцует зять молдавский танец "жок".
Ермила Штюрмер зырит из шезлонга
вполне реальный безобидный фейерверк,
мечтал когда-то трахнуть поросенка
под бундесовых электронщиков Крафтверк.
В бассейне, не снимая ожерелий
(они должны ей похудеть помочь),
распухнув от проглоченных "офелий",
шатается обкуренная дочь.
Танцует зять... выносливость шезлонга
испытывает пасмурный бурдюк:
кто обещал нормального ребенка?!
На кромке водоема "Дэвид Дюк"
валяется прикрытый полотенцем
у оголенных стариковских ног,
подаренный прикормленным имперцем
пузатый томик "Дэйвид Дюк и ZOG".
На горизонте фабрика дымится,
там репетирует ансамбль сынка.
"Мне нужно на кого-нибудь молиться"
выстукивает челюсть старика.
Танцует зять... в шезлонге словно туча
подрагивает тучный монумент,
гримасничает, подражая Дуче,
а зять дробит чечеткою цемент.
Увы - цемент, а обещали мрамор.
Без мрамора попляшешь у меня.
Пыхтит папаша в кресле Фудзиямой,
сжимая в лапе черного коня.
А зять танцует, как в индийской фильме,
самозабвенно, ну такой, как есть.
Все беспощадней, сумрачней, могильней
следит за зятем хореограф-тесть.
Так настигает ропщущих расплата,
не по доносам близких и родных,
а в виде предсказуемого мата
в томлении субботних выходных.
Отплясывает. Выдержало б сердце.
Лениво самодур одной из ног
спихнул в бассейн подаренную немцем
книженку про Америку и ZOG.
Стал теплым скотч с подарочной наклейкой
"Ермиле от Семена Палия".
У зятя в бошке маятником Seiko:
ты или я, ты или я, ты или я...